Свободное радио АЛЬБЕМУТА

На что Николас ответил: \"Что
будет, то будет\".
Тем не менее, не дав исключить себя, он ушел сам. Ему исполнилось
девятнадцать, с академической карьерой было покончено, а ведь он хотел
стать палеонтологом.
Обучение в Стэнфорде - другом крупном университете на берегу
Калифорнийского залива - стоило чересчур дорого для Николаcа. Его мать
занимала мелкую должность в Департаменте лесного хозяйства; откуда у нее
такие деньги? Николасу грозила необходимость идти на работу.
Университет он ненавидел всей душой и решил не отдавать военную
форму. Он мечтал как-нибудь явиться на занятие по строевой подготовке с
метлой и заявить, что это винтовка М-1. Тем не менее он и не думал
открывать огонь из М-1 по своим офицерам-преподавателям - у винтовки был
сточен боек. В те дни Николаc еще не терял связи с реальностью.
Дело с возвращением офицерской формы решилось само собой:
университетская администрация открыла его ящик в раздевалке и форму
забрала, включая обе рубашки. Так Николаcа формально отрезали от мира
военных; возражения морального характера, а также всякие мысли о смелых
акциях протеста выветрились из его головы, и он, подобно прочим
студентам Калифорнийского университета, стал бродить по улицам Беркли -
руки в задних карманах джинсов \"Ливане\", на лице грусть, в сердце
сомнения, в бумажнике только монетки. Николаc до сих пор жил с матерью,
которая от этого уже очень устала. У него не было знаний, не было
специальности, не было навыков; была только тлеющая в душе злость.
Вышагивая по улицам, Николаc напевал строевую песню испанской
Интернациональной бригады - коммунистической бригады, состоявшей в
основном из немцев:

Vor Madrid im Schutzengraben,
In der Stunde der Gefahr,
Mit den eisernen Brigaden,
Sein Herz voll Hass geladen,
Stand Bans, der Kommissar.

Особенно ему нравилась строчка \"Sein Herz voll Hass geladen\", что
означало \"С сердцем, полным ненависти\".

Продолжение в разделе \"Книги о радио\"