Свободное радио АЛЬБЕМУТА

Работа в магазине на Телеграфной сделала Николаcа неотъемлемой частью
пейзажа Беркли и отрезала все возможности для роста или познания иной
жизни, иного, большего мира. Николаc вырос в Беркли и в Беркли остался,
научившись, как продавать пластинки, а позднее и заказывать их, как
заинтересовывать клиентов новыми исполнителями, под каким предлогом не
принимать обратно дефектный товар, как менять туалетную бумагу в
умывальной за кабинкой для прослушивания номер три...
Все это превратилось в его мир: Бинг Кросби, Фрэнк Синатра и Элла Ма
Морс, \"Оклахома!\", а позднее \"На юге тихоокеанского побережья\", \"Открой
дверь, Ричард\" и \"Если бы я знала, что ты придешь, я бы испекла пирог\".
Николаc стоял за прилавком, когда \"Коламбия\" начала выпускать
долгоиграющие пластинки. Он открывал коробки с товаром от
дистрибьюторов, когда появился Марио Ланца, и проводил инвентаризацию,
когда Марио Ланца умер. Он лично продал пять тысяч пластинок Яна Пирса
\"Синяя птица счастья\", всей душой ненавидя каждый экземпляр. Он был на
месте, когда \"Кэпитол Рекорде\" открыли свою серию классической музыки и
когда ее свернули. Он был рад, что занялся розничной торговлей
пластинок, потому что любил классическую музыку и любил сами пластинки,
любил продавать их клиентам, которых знал лично, и покупать для
собственной коллекции со скидкой; и в то же время ненавидел себя за это
решение, потому что в первый же день работы, когда ему велели подмести
пол, Николаc понял, что всю свою жизнь будет наполовину уборщиком,
наполовину посыльным - родилось то же самое двойственное чувство,
которое он испытывал по отношению к университету и к своему отцу.
Двойственное чувство он испытывал и к Гербу Джекмэну хозяину
магазина, женатому на ирландке Лат. Пат была очень хорошенькой и много
младше Герба; долгие-долгие годы Николаc сходил по ней с ума, пока они
все не стали старше и начали вместе выпивать в одном кабачке в
Эль-Черрито, где играл Лу Уоттерс со своим диксилендом.

Продолжение в разделе \"Книги о радио\"